ВИТЯЗЬ-ПОЛИЦЕЙСКИЙ

Когда в 2005 году он приехал в Россию, многие ожидали неладного: настоящий «полицейский» из элиты НХЛ, настоящий «тафгай» в нашей Суперлиге. О нем сразу начали говорить, его стали бояться.
Наверное, ожидания и страхи сбылись. В прошлом сезоне он стал самым грубым игроком, заработав максимальное количество штрафных минут. Совсем недавно жертвой разъяренного «тафгая» стала чуть ли не вся команда ЦСКА. Армейцы просто ложились перед ним на лед и закрывали головы руками, лишь бы не спровоцировать его лишний раз.
Имя этого человека — Рид СИМПСОН.
Когда я ехал в Чехов, где базируется ХК «Витязь», на интервью с Ридом, у меня промелькнула мысль, что неплохо было бы с собой взять хотя бы боксерскую капу для защиты: мало ли — не так посмотришь…
Но после получасового общения с канадцем эти страхи я вспоминал уже с улыбкой. Как оказалось, «тафгай» — это не просто амплуа, это смысл жизни. В дословном переводе на русский «тафгай» означает «крепкий парень», в недословном — читай «настоящий мужик». Я ожидал увидеть стильно одетую машину для мордобоя, а он появился в спортивных штанах, заправленных в сапоги, и нелепом свитере. Я думал, что он разъезжает минимум на «Хаммере», а оказалось — всего лишь на стареньких «Жигулях». Он добродушен, искренен и приветлив. Симпсону Россия идет.

Справка «Новой»
Рид СИМПСОН. Нападающий. Родился 21 мая 1969 года. Рост: 187 см, вес: 107 кг. Школа: Канада.
В НХЛ выступал за клубы: «Филадельфия Флаерс», «Нью-Джерси Девилз», «Чикаго Блэкхоукс», «Тампа-Бэй Лайтнинг», «Сэнт-Луис Блюз», «Монреаль Канадиенс», «Нэшвил Предэйторс», «Питтсбург Пингвинз».
C 2005 года играет в подмосковном «Витязе».

— Когда мы договаривались об интервью, вы старались что-то объяснить мне по-русски...
— Да, я достаточно хорошо изъясняюсь на бытовом уровне. Теперь мне уже не доставляет труда спросить у людей, как куда-то добраться, как найти хороший ресторан. Конечно, когда они используют какие-то сленговые слова, которые мне никогда не приходилось слышать раньше, возникают проблемы.
— И за какой срок вам это удалось?
— Через месяц или два после начала этого сезона. Еще в прошлом году я различал отдельные слова, но смысл оставался непонятным. Сейчас же у меня есть персональный учитель, благодаря которому я и прогрессирую.
— То есть можно сказать, что вы шаг за шагом становитесь ближе к нашей культуре.
— Наверное. Это ведь одна из самых трудных проблем. Можно выучить любой язык, но когда ты приезжаешь жить в какую-то страну, то можешь все равно остаться непонятым. В позапрошлом году приезд в Россию воспринимался мной как своего рода приключение: каждый день я встречал что-то новое, поражающее. Сейчас для меня не являются тайной мотивы многих поступков русских людей, я начал адекватно воспринимать отношение русских, противоположное тому, что существует в США или Канаде, ко многим вещам. И теперь все более ощущаю себя частью русской культуры. По правде говоря, я и язык начал изучать, чтобы иметь возможность почувствовать людей.
В этом году сюда приехали члены моей семьи, и мы четыре дня провели в Москве. Ходили на Красную площадь в канун Нового года, потом посидели в нескольких клубах. В общем, было весело. Мне в принципе нравятся ваши праздничные традиции: в отличие от Канады и США здесь вообще никто не работает во время праздников. Меня просто поразило, что в Москве мы не смогли попасть в ресторан только потому, что он не работает в праздничный день. Хотя разве плохо несколько дней в году ничего не делать лишь потому, что не хочешь ничего делать?
— Во время массовых отмечаний не было никаких инцидентов, когда вам пришлось применить свои навыки «тафгая»?
— Нет-нет, что вы?! У меня никогда не возникало такого рода проблем. Если ты держишь свой рот на замке, то очень легко выйти даже из самой трудной ситуации. Здесь многие люди думают, что жить в России небезопасно, но за то время, что я провел в этой стране, еще ни разу не попадал в проблемные ситуации.
— Скажите, а само слово «тафгай» вас не обижает, ведь у большинства болельщиков игроки этого амплуа ассоциируются с хулиганами, способными на льду только разбивать физиономии противникам?
— Нет. Я двадцать лет профессионально занимаюсь хоккеем, и люди постоянно пытаются отнести того или иного игрока к разным категориям, называя бомбардиром, плеймейкером и так далее. Если человек хочет каким-нибудь образом называть ту или иную работу, пускай делает это. Тем более, как я думаю, каждый игрок должен быть «тафгаем». Если ты играешь в хоккей, ты в любом случае должен быть «таф», то есть крепким, упорным, бескомпромиссным, умеющим постоять за себя. Просто у каждого свои способности. Кто-то хорошо забивает, кто-то хорошо защищается, кто-то хорошо дерется, но если ты ограничиваешься чем-то одним, тогда от тебя не будет никакой пользы для команды. Еще в молодости я много забивал, но во мне были и качества настоящего «тафгая». Я хочу и забивать, и защищаться, и драться, если это принесет пользу моей команде. В общем, я хочу быть «тафгаем»! И, как мне кажется, главное отличие русских игроков от заокеанских в том, что в НХЛ люди хотят быть игроками на все сто, то есть развитыми во всех компонентах, не ограничиваясь одним из своих качеств. А это ведь влияет на командный уровень, не так ли?
— В НХЛ драки, а особенно битвы «тафгаев», являются неотъемлемой частью шоу, устраиваемого для зрителей. В России же ситуация несколько иная...
— Хоккей ведь везде одинаков — в том плане, что везде пасуют, забрасывают шайбы, катаются. Самым сложным на первых порах было привыкнуть к судейству. Я просто до сих пор не могу понять, что они считают чистым силовым приемом, а что грязным. В любой другой лиге за такой-то силовой прием не свистнут, а в России за подобное же наказывают штрафом. И в конце прошлого сезона, когда проводилось собрание игроков и судей, я спросил, как они определяют, когда свистеть нарушение, а когда нет. И знаете, что они мне ответили? Если игрок получает травму и ему больно — значит, это нарушение. До сих пор не могу этого понять. Конечно, если, нарушив правила, я нанес игроку травму, то могу быть просто удален на большее количество времени. Но если даже с заведомой целью нанести травму я провожу чистый прием, почему меня должны удалять? То, что тому парню больно, — это уже не мои проблемы. И поэтому в российской суперлиге вы так часто можете увидеть игроков, корчащихся на льду от боли. Они просто симулируют, потому что знают, что решение судьи зависит от того, насколько им больно. Так, на мой взгляд, судить хоккей нельзя.
Хоккейная драка принципиально отличается от любой другой. Конечно, если ты обладаешь определенными боксерскими навыками, то у тебя будет небольшое преимущество и на льду. Но, как мне кажется, я побеждал в драках за счет другого. Большинство людей, получив сильный удар, психологически боятся получить второй. Но когда ты дрался уже много раз, сильный, причинивший тебе боль удар уже не может тебя остановить. Поэтому в России, когда я кому-то серьезно двину, он останавливается и боится продолжить. Когда же я дрался в НХЛ, то человек мог пропустить десять моих ударов, но он все равно не останавливался, желая дать сдачи. Это основное различие в отношении к хоккейным дракам в России и Америке. Конечно, никто не любит, когда его бьют по лицу. Но если ты не думаешь об этом и остаешься агрессивным, это только принесет тебе пользу.
— То есть быть агрессивным хорошо?
— Думаю, да. Если кто-то боится ввязываться в драку, боится отойти в угол и разобраться — это его выбор. Для меня это неприемлемо.
— По вашей логике, агрессивность — неотъемлемое качество настоящего мужчины?
— Да. Но, конечно, надо оставаться мудрым, зная, где агрессия уместна, а где нет. Быть постоянно агрессивным нельзя просто потому, что это глупо. К тому же, помимо мудрости, нужна и настоящая отвага.
— У вас есть какой-то коронный прием в драках?
— Нет, для меня это непринципиально. Наверное, чаще я бью правой, но могу хорошенько врезать и левой. И многие, в особенности молодые, игроки спрашивают меня о секретах, о том, как мне удается побеждать в драках. На что я все время отвечаю: если вы хотите преуспеть в хоккейных драках, вы должны в них участвовать! Понимаете, о чем я? Нельзя просто думать, что сейчас я выучу этот прием и меня никто не победит. Надо просто делать это много раз…
— А есть в российской суперлиге игроки, которых вы боитесь?
— Нет, что вы (смеется). Здесь очень много сильных игроков, но, когда я играю, о страхе даже не думаю. Я боюсь игроков техничных, способных решить исход игры одним движением, одним броском. Играя против них, мне приходится находиться в постоянном напряжении, и это способно меня напугать. А высококлассных игроков здесь уйма.
— Раз уж мы заговорили об уровне наших игроков и клубов… Вам не кажется, что переезд в Россию для игрока, отыгравшего столько сезонов в НХЛ, шаг назад в спортивной карьере?
— Во время локаута, когда игры НХЛ не проводились, я думал, что пора уже уходить из хоккея. Мне ведь тогда было 35 лет. И я решил, что если во время локаута нигде не заиграю, то займусь чем-нибудь другим. Например, тогда у меня появился первый тренерский опыт: мне довелось заниматься с детьми. Я действительно от этого получал удовольствие, но в глубине души чувствовал, что еще хочу играть. Когда локаут закончился, я понимал, что подписать контракт с клубом НХЛ уже не удастся. Поэтому и согласился на предложение из России. К тому же многие из моих друзей, игравших в России, говорили, что это отличная страна, что здесь сильная лига. И теперь я всем доволен.
— У вас были друзья среди российских легионеров, играющих в НХЛ?
— У меня были отличные отношения с Алексеем Жамновым (нынешним генеральным менеджером «Витязя». — Р.А.), когда мы вместе играли в «Чикаго». С Сергеем Брылиным я два сезона отыграл в «Нью-Джерси». Сергей — отличный человек, понимающий многое в этой жизни. Думаю, он идеальный пример русского хоккеиста, приехавшего в Америку, не знавшего и слова на английском и сделавшего потрясающую карьеру. Поверьте, сегодня он остается очень уважаемым человеком в Америке. Мне также довелось поиграть с Фетисовым. В общем, у меня была возможность контактировать с российскими игроками. Может, это мне и помогло так быстро найти общий язык с сегодняшними партнерами.
— Давайте представим ситуацию, что кто-то из ваших друзей играет в другом клубе и вам приходится с ним драться…
— Это не проблема. На льду могу отдубасить кого угодно, а после игры спокойно пойти и выпить с ним пива. Когда я играю, готов сделать все, чтобы команда выиграла.
— Неужели бывают такие ситуации, когда драка может помочь выиграть?
— Конечно. Драка или просто жесткая игра может помочь команде перехватить инициативу, подавить соперника. Если я вижу, что кого-то из моих одноклубников несколько раз подряд жестко атакуют, я тоже начинаю играть жестко. И наверняка кто-то из моей команды скажет: я тоже хочу так играть, хочу быть напористым, жестким и бескомпромиссным. А вы представляете, что такое, когда весь коллектив, как единое целое, начинает играть в агрессивный хоккей, не желая ни в чем уступать?



Источник: Новая газета.